Пожалуйста, включите музыку
Поколение почти что беспечное, поколение вдохновленное: бодрый голос шестидесятников, разгуливающие по столичным проспектам стиляги, скромно передающие друг другу «западные» пластинки в тихих подворотнях.
Литературная и политическая оттепель: самиздат и тамиздат, радиздат и даже магнитиздат. Они брали пример с родителей: те, в свою очередь, отстаивали Бродского, Даниэля и Синявского, заслушивалось «тамиздатовским» Солженицыным. Читали, слушали, записывали и опять по новой.
На их молодость пришелся расцвет советского кинематографа: Весна на Заречной улице, Судьба Человека, Кавказская пленница, Бриллиантовая рука, Девчата, Полосатый рейс, Берегись автомобиля и многое, многое другое.
Они влюблялись, любили, но самое главное — они беспримерно верили.
Литературная и политическая оттепель: самиздат и тамиздат, радиздат и даже магнитиздат. Они брали пример с родителей: те, в свою очередь, отстаивали Бродского, Даниэля и Синявского, заслушивалось «тамиздатовским» Солженицыным. Читали, слушали, записывали и опять по новой.
На их молодость пришелся расцвет советского кинематографа: Весна на Заречной улице, Судьба Человека, Кавказская пленница, Бриллиантовая рука, Девчата, Полосатый рейс, Берегись автомобиля и многое, многое другое.
Они влюблялись, любили, но самое главное — они беспримерно верили.
джаз
стиляги
рок-н-ролл
Радио
Первым делом самолеты
фильдеперсовые чулки
Оттепель
винил
Застой
Бриллиантовая рука
ЛЮДА+ВАЛЕРА
вместе с 1967-го года
ТОГДА
Л: Познакомились очень странно. Если расскажу, будете смеяться.
Я работала на заводе, была комсоргом участка. А он не платил взносы. И вот как-то раз шли вместе с работы, а он начал заигрывать. Я ему говорю: «Валерий Емельянович, сначала заплатите взносы!» Ну и так слово за слово и дошли до площади Калинина, проводил меня до дома. Проводил же?
В: Да я что, помню что ли? Это так недавно было!
Л: Стал меня каждый раз провожать с работы. Так и начали дружить.
В: Без цветов, без пирогов, решил, что…
Л: Валер, ну хватит уже, а!
Я работала на заводе, была комсоргом участка. А он не платил взносы. И вот как-то раз шли вместе с работы, а он начал заигрывать. Я ему говорю: «Валерий Емельянович, сначала заплатите взносы!» Ну и так слово за слово и дошли до площади Калинина, проводил меня до дома. Проводил же?
В: Да я что, помню что ли? Это так недавно было!
Л: Стал меня каждый раз провожать с работы. Так и начали дружить.
В: Без цветов, без пирогов, решил, что…
Л: Валер, ну хватит уже, а!
Л: Познакомились очень странно. Если расскажу, будете смеяться.
Я работала на заводе, была комсоргом участка. А он не платил взносы. И вот как-то раз шли вместе с работы, а он начал заигрывать. Я ему говорю: «Валерий Емельянович, сначала заплатите взносы!» Ну и так слово за слово и дошли до площади Калинина, проводил меня до дома. Проводил же?
В: Да я что, помню что ли? Это так недавно было!
Л: Стал меня каждый раз провожать с работы. Так и начали дружить.
В: Без цветов, без пирогов, решил, что…
Л: Валер, ну хватит уже, а!
Я работала на заводе, была комсоргом участка. А он не платил взносы. И вот как-то раз шли вместе с работы, а он начал заигрывать. Я ему говорю: «Валерий Емельянович, сначала заплатите взносы!» Ну и так слово за слово и дошли до площади Калинина, проводил меня до дома. Проводил же?
В: Да я что, помню что ли? Это так недавно было!
Л: Стал меня каждый раз провожать с работы. Так и начали дружить.
В: Без цветов, без пирогов, решил, что…
Л: Валер, ну хватит уже, а!
Что зацепило в Валере,
уже не помню...
уже не помню...
Что зацепило в Валере,
уже не помню...
уже не помню...
В: А У Люды...
Глаза были большие.
Была высокая, худенькая.
Мне такие нравились.
Л: Добрая, заботливая!
В: Добрая, заботливая...
Ездили отдыхали, в походы ходили.
Дружили два года, а потом я сделал ей предложение.
Глаза были большие.
Была высокая, худенькая.
Мне такие нравились.
Л: Добрая, заботливая!
В: Добрая, заботливая...
Ездили отдыхали, в походы ходили.
Дружили два года, а потом я сделал ей предложение.
Л: Да, помню. Мы с ним сначала поссорились. Он как раз тогда уволился с работы, какое-то время я его совсем не видела. А потом в один день звонит ко мне в дверь, говорит: «Люда, не могу, люблю! Выходи за меня».
В: Все шло своим ходом. Текло-текло и на свадьбу вытекло. Долго не упрашивал, она же сама.
Л: Он шутит!
В: Шучу.
В: Все шло своим ходом. Текло-текло и на свадьбу вытекло. Долго не упрашивал, она же сама.
Л: Он шутит!
В: Шучу.
В: А У Люды...Глаза были большие. Была высокая, худенькая. Мне такие нравились.
Л: Добрая, заботливая!
В: Добрая, заботливая...
Ездили отдыхали, в походы ходили.
Дружили два года, а потом я сделал ей предложение.
Л: Добрая, заботливая!
В: Добрая, заботливая...
Ездили отдыхали, в походы ходили.
Дружили два года, а потом я сделал ей предложение.
Л: Да, помню. Мы с ним сначала поссорились. Он как раз тогда уволился с работы, какое-то время я его совсем не видела. А потом в один день звонит ко мне в дверь, говорит: «Люда, не могу, люблю! Выходи за меня».
В: Все шло своим ходом. Текло-текло и на свадьбу вытекло. Долго не упрашивал, она же сама.
Л: Он шутит!
В: Шучу.
В: Все шло своим ходом. Текло-текло и на свадьбу вытекло. Долго не упрашивал, она же сама.
Л: Он шутит!
В: Шучу.
Л: Разногласий не было, для нас чувство было одинаковым, вот и поженились.
В: Театральных представлений не устраивал: никто с вертолета на лестнице с кольцом не спускался.
Л: Да. Поженились, жили вместе. Я работала и заочно училась, Валера — просто работал. На первом курсе родилась первая дочка, на втором — вторая. После второго года взяла академический, было сложно все совмещать.
Л: Разногласий не было, для нас чувство было одинаковым, вот и поженились.
В: Театральных представлений не устраивал: никто с вертолета на лестнице с кольцом не спускался.
Л: Да. Поженились, жили вместе. Я работала и заочно училась, Валера — просто работал. На первом курсе родилась первая дочка, на втором — вторая. После второго года взяла академический, было сложно все совмещать.
В: Театральных представлений не устраивал: никто с вертолета на лестнице с кольцом не спускался.
Л: Да. Поженились, жили вместе. Я работала и заочно училась, Валера — просто работал. На первом курсе родилась первая дочка, на втором — вторая. После второго года взяла академический, было сложно все совмещать.
СЕЙЧАС
Л: Помню, была у нас своя аллея на Красном проспекте. Была своя лавочка, сидели там на скамеечке: и зимой, и летом. Любовались друг другом.
В: Еще на лыжах часто катались, шашлыки выезжали жарили. Как сейчас помню: ездили на 104-ом автобусе.
В: Много всего было. Помню одну забавную историю...
В: Еще на лыжах часто катались, шашлыки выезжали жарили. Как сейчас помню: ездили на 104-ом автобусе.
В: Много всего было. Помню одну забавную историю...
В: В общем, смеху много было.
Л: часто надо мной подшучивал. А помню, как-то было совсем не смешно: с мотоцикла чуть не упали.
В: Было дело. Когда Люда беременная была, в кювет улетели. Слава богу, мотоцикл врезался в столб между люлькой и самим мотоциклом. Говорит мне: «Из-за тебя, дурака, у нас дочь теперь моргать будет.». Вроде, все в порядке. Не моргает.
В: Про клопов летучих один раз ей втер.
Л: Ну это не надо, Валера, такую ерунду.
В: Да ладно!
Л: часто надо мной подшучивал. А помню, как-то было совсем не смешно: с мотоцикла чуть не упали.
В: Было дело. Когда Люда беременная была, в кювет улетели. Слава богу, мотоцикл врезался в столб между люлькой и самим мотоциклом. Говорит мне: «Из-за тебя, дурака, у нас дочь теперь моргать будет.». Вроде, все в порядке. Не моргает.
В: Про клопов летучих один раз ей втер.
Л: Ну это не надо, Валера, такую ерунду.
В: Да ладно!
Л: Ну в общем, то ли мошки, то ли комары — кто-то летал, кусался. Я махалась-махалась. Говорю Валере: «Кто это летает? Невозможно, заели уже! Комары что ли?»
В: А я ей отвечаю: «Нет, не комары. Это клопы летучие!».
Л: И я ведь поверила. Потом сидели, долго вместе хохотали. В общем, дед у меня с юмором.
В: Нет, я же ее долго убеждал, она не верила. Говорю: «Ну вот лягушка, она в пруду живет, дышит жабрами, у нее лапки, все дела. А как на берег выползает — хвостик появляется — и все, уже земноводная, а без хвостика — водяная. И убедил же. Говорю – так же с клопами: они пока маленькие — летают, а подрастут — учатся ползать».
Л: Ну всякую ерунду болтаешь!
В: А я ей отвечаю: «Нет, не комары. Это клопы летучие!».
Л: И я ведь поверила. Потом сидели, долго вместе хохотали. В общем, дед у меня с юмором.
В: Нет, я же ее долго убеждал, она не верила. Говорю: «Ну вот лягушка, она в пруду живет, дышит жабрами, у нее лапки, все дела. А как на берег выползает — хвостик появляется — и все, уже земноводная, а без хвостика — водяная. И убедил же. Говорю – так же с клопами: они пока маленькие — летают, а подрастут — учатся ползать».
Л: Ну всякую ерунду болтаешь!
Л: Если поссоримся, долго зла не помнили. Иногда я первая заговорю, иногда он начнет подлизываться — и как тут не заговорить? Характер у меня отходчивый.
В: Какой отходчивый? Говеный.
Л: Какой ужас!
В: Ну Люда не злопамятная, просто местами очень противная.
Л: Не стыдно тебе?
В: Нет, ну а что? Каждый день одно и то же: «Ешь, кому сказала! Из-за тебя у меня давление упало!».
Л: Так радуйся!
В: Она клюет-клюет, а до мозгов все-таки еще не достала. Мне уже об башку можно кирпичи ломать — закалил! (Смеется)
В: Какой отходчивый? Говеный.
Л: Какой ужас!
В: Ну Люда не злопамятная, просто местами очень противная.
Л: Не стыдно тебе?
В: Нет, ну а что? Каждый день одно и то же: «Ешь, кому сказала! Из-за тебя у меня давление упало!».
Л: Так радуйся!
В: Она клюет-клюет, а до мозгов все-таки еще не достала. Мне уже об башку можно кирпичи ломать — закалил! (Смеется)
Л: Если поссоримся, долго зла не помнили. Иногда я первая заговорю, иногда он начнет подлизываться — и как тут не заговорить? Характер у меня отходчивый.
В: Какой отходчивый? Говеный.
Л: Какой ужас!
В: Ну Люда не злопамятная, просто местами очень противная.
Л: Не стыдно тебе?
В: Нет, ну а что? Каждый день одно и то же: «Ешь, кому сказала! Из-за тебя у меня давление упало!».
Л: Так радуйся!
В: Она клюет-клюет, а до мозгов все-таки еще не достала. Мне уже об башку можно кирпичи ломать — закалил! (Смеется)
В: Какой отходчивый? Говеный.
Л: Какой ужас!
В: Ну Люда не злопамятная, просто местами очень противная.
Л: Не стыдно тебе?
В: Нет, ну а что? Каждый день одно и то же: «Ешь, кому сказала! Из-за тебя у меня давление упало!».
Л: Так радуйся!
В: Она клюет-клюет, а до мозгов все-таки еще не достала. Мне уже об башку можно кирпичи ломать — закалил! (Смеется)
В: А я чего плохого сказал? Все только самое хорошее. Ну говори тогда ты, Люд, чего мне говорить то?
Л: Ты лучше скажи, что я по характеру спокойная
В: Спокойная!
Л: Отходчивая.
В: Отходчивая.
Л: «А я — тут ты уже про себя говори — я вспыльчивый».
В: Я вспыльчивый. Ну надо было мне на бумажке написать, я бы сидел, читал. А то вытягиваю из тебя одно слово за полчаса! (Смеется)
Л: Ну ладно тебе. Были у нас и очень трогательные моменты. Когда я болела, Валера за меня очень переживал.
В: Было дело.
В: Спокойная!
Л: Отходчивая.
В: Отходчивая.
Л: «А я — тут ты уже про себя говори — я вспыльчивый».
В: Я вспыльчивый. Ну надо было мне на бумажке написать, я бы сидел, читал. А то вытягиваю из тебя одно слово за полчаса! (Смеется)
Л: Ну ладно тебе. Были у нас и очень трогательные моменты. Когда я болела, Валера за меня очень переживал.
В: Было дело.
Л: А помнишь, как ты сдуру ноги обморозил, босиком километр шел? Пошел домой через озеро, а оно еще не схватилось, не замерзло. Ну и провалился.
В: С березы еще падал, разбился. Залетел, в общем, рой на березу, ну я и полез его снимать. Сучок гнилой попался —упал.
Л: Он тогда сильно разбился. Увезли по скорой в НИИТО, лежал, не шевелился, даже говорить не мог. Сделали снимок. Врач заключил: «Перелома нет». После этих слов дед встал с каталки и побежал оттуда. Приезжаю, а его уже нет. Убежал!
В: А помнишь лошадь нашу, Тару? Чего-то вспомнил вот, скучаю шибко.
Л: Да. Лошадь у нас была и жеребеночек. Тара и Тобик. А ты расскажи, как ты меня отхаживал, когда я в погреб свалилась. Ухаживал за мной потом долго.
В: Ухаживал. Жалко все-таки. Человек ведь.
В: С березы еще падал, разбился. Залетел, в общем, рой на березу, ну я и полез его снимать. Сучок гнилой попался —упал.
Л: Он тогда сильно разбился. Увезли по скорой в НИИТО, лежал, не шевелился, даже говорить не мог. Сделали снимок. Врач заключил: «Перелома нет». После этих слов дед встал с каталки и побежал оттуда. Приезжаю, а его уже нет. Убежал!
В: А помнишь лошадь нашу, Тару? Чего-то вспомнил вот, скучаю шибко.
Л: Да. Лошадь у нас была и жеребеночек. Тара и Тобик. А ты расскажи, как ты меня отхаживал, когда я в погреб свалилась. Ухаживал за мной потом долго.
В: Ухаживал. Жалко все-таки. Человек ведь.
Л: Со свадьбы уже прошел 51 год и 8 месяцев, а вместе мы почти 54 года.
В: Полвека!
Л: Никогда, кстати, сомнений по поводу деда не было. Сразу поняла: это любовь на всю жизнь.
В: Да, всегда было хорошо да весело.
В: Полвека!
Л: Никогда, кстати, сомнений по поводу деда не было. Сразу поняла: это любовь на всю жизнь.
В: Да, всегда было хорошо да весело.
Л: Любовь — это ведь когда все взаимно. Это самое главное.
В: Да. А еще она очень придает сил.
Л: Если бы меня спросили, жалею ли о чем-нибудь — с уверенностью сказала бы, что нет.
В: Ага. Лучше не нашли, а хуже и не надо. (Смеется)
Л: Ужас какой.
В: Да. А еще она очень придает сил.
Л: Если бы меня спросили, жалею ли о чем-нибудь — с уверенностью сказала бы, что нет.
В: Ага. Лучше не нашли, а хуже и не надо. (Смеется)
Л: Ужас какой.
СТИХИ
В: Помню, как начал писать стихи. Переехал после операции на летнюю дачу, восстанавливался. Жил там один, днями напролет лежал, скучал по Люде безумно. А она к вечеру после работы приедет — меня навестить. Так хотелось что-нибудь приятное ей сделать. Придумал: напишу стишок-другой, так, для балды. Приедет, зачитаю четверостишие, а она похихикает, ей понравится. На следующий день опять что-нибудь сочиню. И так каждый день сочинял для нее.
В: Помню, как начал писать стихи. Переехал после операции на летнюю дачу, восстанавливался. Жил там один, днями напролет лежал, скучал по Люде безумно. А она к вечеру после работы приедет — меня навестить. Так хотелось что-нибудь приятное ей сделать. Придумал: напишу стишок-другой, так, для балды. Приедет, зачитаю четверостишие, а она похихикает, ей понравится. На следующий день опять что-нибудь сочиню. И так каждый день сочинял для нее.
В: А чего? Из песни слова не выкинешь!
Л: Несмотря на все шуточки, чувствовала, что любит.
В: Ну конечно люблю! Ждал же тебя по скольку, днями напролет сочинял! Гадал: понравится-не понравится…
Л: Было приятно. Но не всегда. Кое-где с юмором перебарщивал.
В: А чего? Из песни слова не выкинешь!
Л: Несмотря на все шуточки, чувствовала, что любит.
В: Ну конечно люблю! Ждал же тебя по скольку, днями напролет сочинял! Гадал: понравится-не понравится…
В: А чего? Из песни слова не выкинешь!
Л: Несмотря на все шуточки, чувствовала, что любит.
В: Ну конечно люблю! Ждал же тебя по скольку, днями напролет сочинял! Гадал: понравится-не понравится…
Л: Думаю, самое главное в отношениях – уметь уступать. Ну это я так думаю. А как он думает — не знаю.
В: А я вообще ни о чем не думаю. Зачем голову забивать всякой ерундой? Поругались — убежал на улицу: в огороде поковырялся, цыпушек покормил, гусей погонял, прибежал — да и все, забыл уже, из-за чего ругались то. В основном же пустяки всякие. А еще очень важно быть честными по отношению друг другу. Очень важно.
Л: Точно!
В: А я вообще ни о чем не думаю. Зачем голову забивать всякой ерундой? Поругались — убежал на улицу: в огороде поковырялся, цыпушек покормил, гусей погонял, прибежал — да и все, забыл уже, из-за чего ругались то. В основном же пустяки всякие. А еще очень важно быть честными по отношению друг другу. Очень важно.
Л: Точно!
В: Никогда друг друга не обзывали. Правда, бывает, ляпну что-нибудь невпопад. Когда гундит много, невмоготу становится, ляпаю. Главное вовремя убежать. Останешься — получишь по полной! А еще ей главное дать сказать последнее слово — она тогда успокаивается. Если я скажу — она за мной бегает, чтобы все высказать, ну то есть чтоб она последней была.
Л: Самое главное — то, что мы счастливы.
В: Это точно. Только дети с внуками бы еще побольше капусты с картошкой да яиц брали.
Л: Самое главное — то, что мы счастливы.
В: Это точно. Только дети с внуками бы еще побольше капусты с картошкой да яиц брали.
